Однажды, несколько лет назад, я приехал в дом своих родителей по какой-то необходимости. На улице бушевала гроза, и занять себя мне было практически нечем. Я с любопытством ходил по дому, разглядывая комнаты и вспоминая сценки из своего детства. Вот камин, около которого было так приятно сидеть, когда на улице трещал мороз. А вверх по лестнице библиотека, где я прятался от дворецкого после того, как очередная шалость заканчивалась разбитой вазой. А здесь была моя комната, где я мечтал, что буду то пиратом, грозой морей, то генералом, наводящим порядок в одной из южных колоний… А в углу, в конце коридора, будет маленькая темная лесенка, ведущая в башню. Сколько себя помню, там всегда был чердак, заваленный всяким хламом. Я любил сидеть там, рассказывая страшилки самому себе и надеясь увидеть самого настоящего призрака. Интересно, а что там сейчас?
Я поднимался по лестнице, прислушиваясь к скрипу ступеней, вою ветра и рокоту грома за окном. Мне показалось на минуту, что я снова стал маленьким мальчиком: тут совсем ничего не изменилось. В углу стоит старый рояль, беззубо улыбаясь дырками от выломанных мною клавиш, у окна свалены модели самолетов, которые мы с отцом вырезали из дерева… А вот и книга, которую я так любил читать. На выцветшей зеленой обложке красовалась надпись, выполненная в стиле арабской вязи «Легенды и мифы о сказителях», а ниже располагалось стихотворение:

Добрый путник, войди
В Авалон-ибн-СВ —
Ты своим не поверишь глазам:
Ждет тебя впереди
Приключений каскад.
Ты готов? Отрывайся, сезам!
Арабская ночь! Волшебный Восток!
Здесь яд и булат
Погибель сулят,
Смотри не зевай.
Пусть коварен, жесток,
Но прекрасен Восток!
Наточи свой клинок и вперед…
Пусть ковер-самолет
От забот унесет
На Восток, куда сказка зовет!*

Я впервые задумался о том, что сказители древности были чем-то сродни нашим журналистам… Интересно, какие же беды их подстерегали? Неужели действительно «яд и булат»? Я открыл книгу и погрузился в сладкий мир хитростей Востока.

Миф о том, что богатым и знаменитым может стать каждый. В котором сердце красавицы не склонно к измене, а чтобы добиться успеха, нужно заниматься тем, что у тебя получается, а то можно лишиться не только уважения, но и головы.

Я расскажу тебе миф о Илюме аль Ватаре, который считал, что сказителем может стать каждый. Как-то раз, когда песчаные бури разыгрались не на шутку, сборщик налогов Илюм аль Ватар сидел у дверей своей хижины и слушал ветер. Все жители Авалона попрятались по домам и собирать подати было решительно не с кого, не было слышно даже протяжных песен о похищенных девушках, обычно раздававшихся с минаретов несколько раз в день. Пока все занимались срочными делами: прятали скот, убирали посуду и продукты, занавешивали циновками окна, Илюму было скучно, т.к. дом и все в нем находящееся оплачивал сам визирь, как завещал Хаплахх, великий и всемогущий. Тут мимо его дома слуги пронесли паланкин, от ветра шторка слегка приоткрылась, и взору изумленного юноши открылось лицо девушки невероятной красоты. Буря давно стихла, а Илюм так и сидел около своей хижины, мечтая о незнакомке. Немало времени прошло в поисках той девушки, пока в один день он не узнал, что это племянница самого визиря. Конечно, простому сборщику налогов не стоило даже мечтать о женитьбе, ведь у него не было денег ни чтобы заплатить калым брату визиря, ни чтобы обеспечить красавицу нарядами. Да и начальство стало гневаться на Илюма, ведь за мечтаниями он стал плохо выполнять свою работу. Тогда наш герой решил пойти на хитрость, он решил стать самым лучшим сказителем в округе, продавать глиняные таблички со своими произведениями и тогда уже идти свататься. Ведь ни для кого не секрет, что хорошему сказителю будут рады в любом доме, даже у самого визиря. Так завещал Хамплахх.
С этого дня он перестал есть и пить, купил на последние деньги чистых табличек и сел за работу. «Что тут делать?» — думал он. — «Я же не хуже всех этих знаменитостей». Но шел день за днем, полная луна стала тоненьким месяцем, а потом снова луной, дом Илюма аль Ватара мог сравниться с городской библиотекой по количеству хранящихся произведений, но никто не хотел их покупать. Тогда наш сборщик налогов стал сам ходить по своим знакомым и предлагать почитать произведения бесплатно. Люди с охотой брали таблички, но, бранясь, возвращали их обратно. Илюм совсем отчаялся и разочаровался в людях. «Эти ничего не понимают,»- гневно думал он. – «Но когда я дам почитать их своей принцессе, она обязательно оценит. Только как попасть во дворец, окруженный садом с тиграми, который охраняют несколько дюжин охранников с мечами?». Нашего героя ничто не страшило, но и тут он решил схитрить. Переодевшись простым торговцем, он принес в дворец самые красивые персики, которые только смог найти в окрестностях Авалона. Девушке так понравились плоды, что она захотела взглянуть на того, кто их принес. Чувствуя триумф, входил Илюм аль Ватар в покои красавицы. Посмотрев на нее, он подумал: «Это мой шанс». И начал читать наизусть свои произведения. Сколь прекрасны были плоды, столь же ужасы были его рассказы. Девушка рассердилась и позвала стражу, чтобы казнить нашего героя. Услышав это, Илюм аль Ватар расплакался и сказал, что проделал все это, чтобы жениться на незнакомке, навсегда пленившей его сердце. Но если у него нет шансов, то пусть он лучше умрет от руки палача. Девушку растрогало это признание и восхитило мужество Илюма. Когда пришла стража, она сказала: «Оденьте этого человека и позовите отца, будем играть свадьбу». С тех пор Илюм аль Ватар жил во дворце, не зная бед, и больше никогда не садился писать.

Легенда о бае, который думал, что есть легкий труд, о том, что не все написанное достойно быть услышанным, и не все то, что кажется хал(я)вой – сладко.

Ты еще не устал? Тогда я расскажу тебе легенду о трудолюбии. Однажды один богатый бай по имени Ци-Ней сидел у себя в подвале, запершись на все замки, и считал мешки с золотом. Делал он это сам, несмотря на то, что слуг в его доме было больше, чем зерен пшеницы у бедняка. Бай был очень жадный и скрытный. И вот когда он пересчитывал монеты в последнем мешке, в подвал чудесным образом проникла бабочка. Надо сказать, что бабочки были весьма редкими гостьями в Авалоне, да и на всем Востоке, так как любили сады, а не жару и песок. Бай решил, что бабочка волшебная, ее послали враги, чтобы узнать, сколько золота скрывает бай от визиря. Бай захотел убить бабочку, но толстое пузо и слабые ноги никак не позволяли догнать крылатую озорницу. Когда бай в изнеможении упал на пол, бабочка, а она и впрямь оказалась волшебной, села ему на нос и произнесла человеческим голосом: «Я вижу, что твоя любовь к золоту воистину велика, я помогу тебе. Держи волшебный свиток. Ты должен написать произведение, которое тронет сердце небесного владыки. Тогда ты получишь столько мешков золота, сколько будет букв в твоем рассказе. Свиток никогда не кончается, чем больше ты пишешь, тем длиннее он становится». Бабочка исчезла, а на полу оказались свиток и перо. Весь вечер и всю ночь строчил бай, мечтая о золоте. Когда на следующую ночь бабочка появилась вновь, бай протянул ей длинный свиток, сплошь покрытый письменами. Лишь один взгляд бросила бабочка на написанное и произнесла: «Разве это работа? Пиши снова». И снова сел бай писать, не зная отдыха. Так продолжалось каждую ночь: бай писал, а бабочка отвергала. Бай уже пожалел, что согласился, но жадность брала свое, и он снова пытался писать. Он совсем исхудал и куда меньше кричал на слуг, чем раньше. Спустя несколько месяцев бай умер от истощения над пустым свитком, так и не написав ничего, что достойно быть услышанным.

Миф о невоспитанном юноше, о том, что нужно уметь видеть в критике желание сделать нас лучше, а также уметь быть благодарным за это.

Когда-то давно жил один мальчик, который считал себя очень взрослым. Отца у него не было, но мать окружала его неустанной заботой. Когда мальчику было совсем мало лет, она учила его говорить. Когда он стал старше, она учила его читать письмена на минаретах, ведущие счет похищенным девам. Когда он стал юношей, она часами сидела с ним на берегу озера и палочкой на песке учила выводить сложную вязь букв. Но мальчик считал себя очень взрослым, он гневался на мать, что она поучает его, забывая, сколько сил она вкладывает для его блага. В один день он обругал разносчика воды, за то, что тот пролил несколько капель на одежду юноши. Мать услышала это и сделала замечание, что следует уважать всех людей, кто бы они не были. Юноша обозлился и ушел из дома. Он не умел работать и жил впроголодь. Скитался по городам, пока его не взял к себе в дом самым ничтожным слугой один богатый ученый. Когда выяснилось, что юноша умеет читать и писать, старик дал ему хорошую работу и несколько золотых дукатов, а потом спросил: «Кто научил тебя этому?». «Моя мать,» — гордо ответил юноша. «А где же она?» — удивился ученый. Юноше стало стыдно, он поблагодарил ученого и отправился домой. Там он нашел свою старую мать и попросил у нее прощения. С тех пор он никогда не злился, когда она делала ему замечания.

Миф о служебном рвении, игре словами и желании угодить начальству. А также о том, что за переплетением слов можно совсем потерять смысл сказанного.

Однажды визирь решил прогуляться на рынок, посмотреть, как живут простые люди. Он важно ходил среди товаров, пока проходящий мимо землемер случайно не испачкал его одежду песком. Визирь решил вернуться во дворец, чтобы сменить одежду, ведь негоже такому лицу ходить по рынку грязным, могут пойти слухи. Пока слуги несли паланкин, визиря стали одолевать тяжелые думы о нелегкой жизни бедняков, поэтому во дворец он вошел хмурый. Тут же к визирю подбежали его доверенные слуги и стали спрашивать, что случилось с его одеждой и что омрачило солнцеподобный лик визиря. О первом визирь ответил, что землемер его задел, а о втором решил пока умолчать. Пока визирь менял облачение, его доверенные слуги рассказали своим слугам, что один нехороший человек испачкал одежду визиря, и нужно смотреть, чтобы этого больше не повторилось, а то в гневе визирь их казнит. Те передали своим слугам эту историю и то, что теперь никому не следует подходить к визирю, а то его казнят. Слуги слуг рассказали глашатаям, что если еще один землемер подойдет к визирю, то его казнят. А глашатаи объявили на площадях, что всех землемеров вскоре казнят. А визирь продолжал думать о нелегкой жизни народа, даже не подозревая, что он издал новый закон.

Миф о том, что не любая жалоба полезна, о том, что если система не верна, то не стоит винить тех, кто ей просто служит. А также о том, что надо помнить, кому и на кого ты жалуешься, и видеть своего настоящего противника. А также не забывать, что если кто-то поступает неправильно, это не значит, что он поступает не по закону.

В трущобах Авалона жил человек по имени Абдулла. Он не пил вина, не ел рахат-лукум с халвой, он день и ночь работал на поле, пытаясь вырастить на бесплодном песке хоть какой-то урожай. Однажды вечером он шел домой мимо площади и увидел, как из дома одной бедной вдовы сборщик налогов выносит последнюю циновку. «Почему вы забираете у Гюзель-ханум последнюю циновку?» — спросил Абдулла. «Она не заплатила налог,» — ответил Ахмет-бей и собрался идти. «Но ей же просто нечем платить! Откуда деньги у бедной вдовы сборщика фруктов?» — удивился Абдулла. «Это не мое дело, закон гласит, что платить должны все,» — ответил Ахмет-бей и отвернулся. Тогда Абдулла схватил его за плечи своими сильными руками землепашца, развернул и отобрал циновку. Тут же сбежались стражники, крепко поколотили Абдуллу и посадили в тюремную яму.
Когда Абдуллу отпустили, он пошел не домой, а прямиком к дому главного сборщика налогов Авалона. Дождавшись того около двери, Абдулла сказал: «Уважаемый, ведь это несправедливо, что у бедной вдовы Гюзель-ханум отобрали последнюю циновку, когда вы купаетесь в золоте. Да еще и меня побили за то, что я хотел помешать». Главный сборщик налогов ответил: «Таков закон, остальное — не мое дело».
Тогда Абдулла пошел на форумно-рыночную площадь, чтобы поговорить с народом. Не успел он открыть рта, как к нему подошел Ахмет-бей в чалме блюстителя спокойствия и приказал замолчать. «Ну почему?» — удивился Абдулла. «Тут я устанавливаю порядки,» — ответил Ахмет-бей. – «Ты порочишь мое честное имя, поэтому тебя посадят в тюрьму».
Второй раз выйдя из тюрьмы после побоев, Абдулла не пошел на площадь, а отправился прямиком к Джафар-бею. Джафар-бей был самым таинственным человеком в Авалоне, посетителей он принимал только сидя за ширмой. Говорят, его лицо видел только сам великий визирь, а назначил его на должность сам Хамплахх, великий и всемогущий. Джафар-бей заведовал сплетнями всего города, люди слышали лишь то, что позволил Джафар-бей. Поборов неловкость от общения через ширму, Абдулла начал свою речь, но был прерван появившейся стражей. «В тюрьму клеветника и подстрекателя к мятежу!» — сказал Джафар-бей. Стража уволокла Абдуллу, а за ширмой лукаво улыбался Ахмет-бей, кушая пастилу.
Больше никуда не ходил Абдулла, он написал письмо Хамплахху и сжег его над свечой, в надежде, что всемогущий услышит молитву. Больше Абдуллу никто не видел. А в небесных садах всемогущего Ахмет-бей угощал Хапмлахха рахат-лукумом…

Миф о том, что следует помнить где ты говоришь, следить за тем, что и как ты говоришь, а также о том, что иногда полезней промолчать.

В одном ауле близ Авалона жили две сестры. Одна, Айсылу, прекрасная, как слезы звезд, была добрая и работащая. День и ночь она сидела у станка и ткала ковры, слава о которых шла по всему миру. Другая же, Фатима, была жестока и ленива, она целыми днями ругалась с соседками, а ее язык жалил, как яд медуз из далеких морей.
Как-то вечером к ним в дом постучал путник и попросил воды. Айсылу увидела, что одежда его грязна, а сам он изранен. Она пригласила его войти, напоила сладким чаем и стала расспрашивать о бедах. Оказалось, что это был никакой не бедняк, я торговец, который вез подарки на день рождения визиря, но по дороге на его караван напали разбойники, увезли все вещи, а сам он лишь чудом остался жив. «Что же теперь я подарю визирю?» — сокрушался торговец. «Не печальтесь, я помогу вам,» — ответила Айсылу и уложила путника спать. Сама же она села ткать ковер, вплетая в ткань самые лучшие нити, которые у нее были. Утром она отдала торговцу ковер, несмотря на протесты своей сестры, и это воистину была лучшая вещь, которую он когда-либо видел. Путник поблагодарил девушек и ушел.
Вечером, когда настал день рождения визиря, и сады вокруг дворца украсили сотнями факелов, а полы устлали лепестками роз, торговец пришел на торжество с подарком наших сестер. Когда ковер развернули, то все ахнули, так он был красив: на ночном небе серебром переливались звезды, а месяц был краше настоящего. Визирь спросил, кто ткал этот ковер, и торговец рассказал ему историю о двух сестрах, живущих неподалеку. Визирь тут же приказал привести девушек, чтобы посмотреть на мастерицу.
Обе девушки были красавицами, и визирь пригласил их к столу. Айсылу поблагодарила за приглашение, села с самого края и лишь слегка притронулась к еде. Фатима же громко смеялась, кричала на слуг и была очень горда собой. Еще бы, ведь сам визирь пригласил ее в гости! К концу вечера визирь встал и произнес: «Мои советники давно мне говорили, что мужчине нужна жена. Я нашел ту, которая достойна быть рядом со мной». С этими словами он подошел в Айсылу и взял ее за руку. «Ты покорила мое сердце своей работой, а ум – скромностью. Ты будешь достойной женой правителю и матерью нашему народу,» — сказал он. Тут же сыграли свадьбу, а Фатиму прогнали на скотный двор, так она надоела всем своим поведением и громкими глупыми разговорами.

Миф о солидарности и конкуренции, где два землепашца обманывают визиря, потому что он руководит, а они – работают.

В Альбинаре, ближайшем городе к Авалону, жили два землепашца. Их имена давно стерлись из памяти людей, но легенда о том, как они обманули визиря жива до сих пор. Оба работали от зари до зари, оба выращивали зерно на продажу. И каждый вторник можно было слышать на базаре их крики: «У меня больше всего разного зерна!», «У меня самые красивые мешки для перевозки!». Каждый стремился перекричать друг друга, расхваливая именно свой товар. Однажды визирь решил в качестве наказания подшутить над обоими и издал указ: «Кто из двоих землепашцев громче расхвалит свой товар, тому единственному будет разрешено торговать на рынке». Во вторник с самого утра собралась толпа, всем было интересно посмотреть, кто же победит, ведь у каждого из землепашцев были свои постоянные покупатели. Каково же было людское удивление, когда весь торговый день ни один из них не открыл рта. Когда же их спросили, почему они молчали, то ответ был таков: «Мы знаем, как тяжек наш труд и уважаем друг друга. Ни один из нас не достойнее другого, зачем нам ссориться ради забавы визиря? Ведь он-то нами руководит, а мы оба работаем».

Раньше я не понимал смысла этих сказок. При чем тут сказители и девушка, ткущая ковер? Какое отношение имеет к ним жестокий Джафар-бей? Лишь глубоко вдумавшись, я понял, насколько мала в каждой сказке доля сказки…

*Песня из м/ф «Аладдин»